wwold (wwold) wrote,
wwold
wwold

Categories:

Красные и Белые «Моисеи»: Анализ первого раунда борьбы за юг России-1.




Белые «Моисеи»: «Ледяной» поход (1, 2, 3, 4 и 5).
Белые «Моисеи»: Степной поход (1).
Белые «Моисеи»: Поход бригады Дроздовского (1, 2, 3 и 4).
Красные «Моисеи»: Железный поток (поход Таманской армии) (1, 2, 3, 4 и 5).

Не смотря на то, что на полях гражданской войны юга России фортуна ещё несколько раз меняла своих фаворитов, именно в первых раундах противостояния между Красными и Белыми был заложен основной бэкграунд последующих событий. Наиболее ярко высветившийся в яростных и беспощадных походах красных и белых отрядов на первоначальных этапах своего становления, которые ознаменовали наиболее быстрый и жёсткий этап самоорганизации масс в хаосе постреволюционной России. Именно здесь, в круговерти боёв и сверхнапряжения сил, были явлены все основные и сокровенные особенности сторон, которые одних привёли к поражению и эмиграции, других к победе и длинной череде новых испытаний.

Любая революция и последующая гражданская война, как правило, не рождается на пустом месте, а имеет свои глубокие предпосылки. В посте «Истоки оптимистической трагедии» я свёл основные противоречия Российской империи в два пункта, которые препятствовали переходу страны к индустриальной фазе развития (уже построенной основными конкурентами - Великими державами) и заметно обострившихся в ходе тягот Первой мировой войны:

1.       Сословное общество со своими архаичными институтами;
2.       Вопрос о земле.

Безусловно, картина происходящего в Российской империи на начало революционной катастрофы была более сложной и многофакторной, но в данном случае я пошёл на сознательное упрощение. Будем считать, что первый пункт ответственен за существующие социальные институты, которые призваны обеспечивать стабильное функционирование общества. В нашем случае он так же ответственен за переход общества на новую фазу развития (то есть должен нести дееспособные зачатки новых форм социальных отношений). Второй пункт показывает уровень развития экономики страны, которого не хватало для решения крестьянского вопроса (вне зависимости от успехов «царской» индустриализации).

И первое, что бросается в глаза после изучения перипетий борьбы - Белые имели явно выраженный сословный базис. Не смотря на то, что основные лидеры движения (за немногим исключением, типа, Дроздовского) были настроены в рамках буржуазно-демократических ценностей. Дело в том, что армия в империи была отдельной кастой. И хотя давно испытывала процессы деаристократизации (у Алексеева и Деникина деды ещё были крепостными), армейское офицерство выделялось в отдельную страту и де факто, и де юре. И они, в большинстве своём, себя так ощущали, и общество их так видело со стороны, зачастую необоснованно перенося на «добровольцев» черты павшей монархии.

При этом классическая буржуазия (по меткому выражению Деникина – плутократия) так же являлась отдельной стратой общества, отличавшаяся и от офицерства, и от классических помещиков. Что говорит о том, что единой общности, отстаивающей буржуазно-демократические ценности, не сформировалось. Это привело к тому, что формировалась Добровольческая армия не за счёт средств «расового верной» буржуазии, а благодаря махинации с налогами, оставшимися от Временного правительства. По факту буржуазные круги предпочитали наблюдать за происходящим как бы со стороны. Что приводило к ситуации, когда экономика подконтрольных районов и армия жили своей собственной жизнью. И не удивительно, что это выливалось в крайне скудное обеспечение армейских подразделений. Что привело: во-первых, к проигрышу оппонентам в возможностях мобресурса; во-вторых, к самоснабжению, которое развращало армию (дав неблаговидную кличку - «грабь-армия»).

Не менее, любопытным представляется казачество. Для меня вполне очевидно, что это была, пускай и продвинутая, но классическая Деревня со свойственной ей местечковостью во взглядах и желаниях. Как и у обычного среднестатистического крестьянина, жившего интересами своей общины/хозяйства, казаки чётко разделяли свои казачьи земли, которые здесь, рядом, и интересы остальной страны, которая далеко и жаждет на халяву казачьего хлеба и крови. В то время как офицеры-добровольцы такой разницы не видели и воспринимали страну исключительно как единый и неделимый организм. Что диктовало и свой подход к земельному вопросу, который казачья интеллигенция и социалисты объединяли с проблемой иногородних. Даже понимая, что без их решения социального мира не построить – казачество не смогло пойти дальше предложений: «наше это наше, а чужое давайте отнимем и поделим по справедливости». Что, конечно, пришло в противоречие к другому стихийному пожеланию, царившему среди иногородних: «всё отнять и поделить».

Зажиточное и развитое казачество по идее должно было стать аналогом мелкого и среднего буржуа, составлявшего костяк буржуазных армий в период революционного противостояния с монархией. Однако осуществилось это лишь частично, так как их основные ресурсы были ориентированы на борьбу за широкую автономию. Что привело к тому, что выступали они для тех же «добровольцев», скорее, как ситуационные союзники.

Ещё хуже обстояло взаимопонимание белого офицерства с остальной крестьянской массой страны, которая, кстати, и составляла основной костяк призывников в армии. Большинство из них были далеки от земельных чаяний податного сословия, а мольбы о мире считало, вообще, неприемлемыми. Хотя не сказать, что сама проблема не осознавалась. Ещё Корнилов в Ростове, стараясь привлечь в армию крестьянство, предлагал раздать беднейшим из них землю за счёт их выкупа государством у помещиков. Понятное дело, что проще сказать, чем сделать. Но это было хоть какое-то телодвижение парирующее популизм большевистского декрета «О земле». Впрочем, именно в такой формулировке корниловские предложения массы не увидели, так как «пришёл» Милюков и всё опошлил убрал этот тезис из последней редакции.
Что и обеспечило в конечном итоге симпатии или нейтралитет крестьянства на стороне большевиков. Ну, а как настроения, казалось бы, пассивных масс влияли на положение той или иной идеологической группировки, можно видеть на примере Донревкома, когда качнувшиеся в сторону большевиков симпатии казачьих масс «отправили» «добровольцев» в «Ледяной» поход. А последующие восстания казачьих станиц, наоборот, поставили точку на «мирном шествии социализма» по донской земле.

В итоге Белые лишились поддержки самой массовой группы населения в постреволюционной России. О достоинствах которого по сравнению с городским благородным населением писал Сергей Мамонтов в своих замечательных мемуарах «Походы и кони». Дело в том, что крестьянство лучше знало грязную и грубую работу, потребную на службе (в данном случае речь шла об уходе за лошадьми, так как Мамонтов был артиллерист), да и было более привычно к невзгодам. Именно поэтому при приёме необученных добровольцев в батарее Мамонтова предпочтение отдавали крестьянскому сословию(!), чем идейным городским слоям, которых в качестве пушечного мяса предпочитали брать в пехоту.

В последующем взгляды Белых на эту ситуацию раздвоились. Тем, кому было важно отразить реальные причины поражения, вполне адекватно вскрывают этот момент. Вот что пишет второй главкомверх «добровольцев» Деникин:

«Всенародного ополчения» не вышло. В силу создавшихся условий комплектования, армия в самом зародыше своем таила глубокий органический недостаток, приобретая характер классовый. Нет нужды, что руководители ее вышли из народа, что офицерство в массе своей было демократично, что все движение было чуждо социальных элементов борьбы, что официальный символ веры армии носил все признаки государственности, демократичности и доброжелательства к местным областным образованием... Печать классового отбора легла на армию прочно и давала повод недоброжелателям возбуждать против нее в народной массе недоверие и опасения и противополагать ее цели народным интересами.

Согласен с ним был полковник А.А.Зайцев в своём труде «1918: очерки истории русской гражданской войны»:

Однако без вовлечения в борьбу широких крестьян­ских масс (составлявших около 4/5 населения России) овладеть всем массивом российской территории не могли ни пострадавшие от революции, ни наследники октябрь­ского переворота. И имущие классы, и офицерство, и ка­зачество в противоестественном, по существу дела, союзе с «революционной демократией», родившемся на почве лишь отрицательного отношения и тех и других к боль­шевизму, с одной стороны, и рабочий класс с коммуниста­ми—с другой, были слишком малочисленны сами по себе для возможности прочного освоения собственными сила­ми российской территории. И белые, и красные одинако­во нуждались в вовлечении в вооруженную борьбу основ­ного слоя населения России — крестьянства.

В последующем среди Белых стала господствовать идеологическая постановка вопроса, что в борьбе с Красными все слои общества выступали единым фронтом, но предательство союзников, заговор жидомасонов и козни рептилоидов (нужное подчеркнуть) не позволили белому воинству без страха и упрёка одолеть злобного и слабосильного супостата. Ага-ага.

Не менее интересным представляется ощущение, что и Город был враждебен Белым силам. Хотя, в отличие от казачества, офицерство было сложно отнести ни к классической, ни к модернизированной Деревне. Армия, что тогда, что сейчас является сосредоточением достижений технического прогресса, поэтому офицерство либо являлось его носителем,  либо было вполне лояльным пользователем. Тем не менее, слышаться постоянные жалобы от вождей движения, что контроль над развитыми промышленными городами несёт дополнительные проблемы в связи с явным антагонизмом пролетариата. А в процессе «Ледяного» похода Добрармия, вообще, старалась избегать железные дороги, контролируемые большевиками. Приходиться констатировать, что Белые не пришлись ни к Селу, ни к Городу.




Красные на этом фоне были, безусловно, более прогрессивными, ибо отстаивали (правда, подчас с существенными перегибами, за которые сами платили дорогую цену) право на всеобщее равенство, что более соответствовало задачам индустриальной фазы развития. Но при этом, особенно в первое время, страдали от низкого качества своих управленцев. Так как грамотные специалисты из бывших, в силу сословных предрассудков, стремились либо к Белым, либо держали нейтралитет. Конечно, руководство большевиков это вполне чётко осознавало и тоже старалось по максимуму использовать старые контуры управления и существующий штат специалистов. Например, привлекали в армию генштабистов – элиту имперской армии (да и простым офицерством не брезговало, включая пленных), но надо понимать, что для устаканивания этого процесса нужно было время.

Вот что об этом писал Троцкий, когда обосновывал использование квалифицированных военспецов:

«У нас ссылаются нередко на измены и перебеги лиц командного состава в неприятельский лагерь.
Таких перебегов было немало, главным образом со стороны офицеров, занимавших более видные посты.
Но у нас редко пишут о том, сколько загублено целых полков из-за боевой неподготовленности командного состава… И если спросить, что причинило нам до сих пор больше вреда: измена бывших кадровых офицеров или неподготовленность многих новых командиров, то я лично затруднился бы дать на это ответ».

Я специально выделил жирным шрифтом абзац, который показывает: насколько серьёзной проблемой руководство большевиков считало низкую квалификацию командного состава, который был характерен для Красных в «период революционной демократии». Пришлось оперативно «забивать» на классовую сущность своих идеологических установок, призывая офицеров и генералов императорской армии к себе на службу.

Но это потом, а пока на местах процветала бешенная самоорганизация масс, которая приводила к тому, что на верха управленческой иерархии попадали не столько способные, сколько дерзкие и энергичные, которые воспринимали стоящие задачи в меру своей испорченности.

О том, кто же был основным противником Красных и Белых на начальной стадии войны, и почему «хороший парень это не профессия идеология» - я расскажу в следующий раз.

Tags: Гражданская война, История, Моисеи, Россия
Subscribe

  • Текущее...

    Под шумок карантинных мероприятий произошло тихое, но для меня значимое событие. Был окончен цикл про "Современный кризис". Изучение…

  • Вводная...

    "Озоруют, а теоретически не готовы"(с) В.Шукшин. Решил немного упорядочить журнал, дать общую вводную, описать текущий журнальный…

  • Всё, что могу сказать про...

    ...20-летие ЖЖ: Отсель.

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 45 comments

  • Текущее...

    Под шумок карантинных мероприятий произошло тихое, но для меня значимое событие. Был окончен цикл про "Современный кризис". Изучение…

  • Вводная...

    "Озоруют, а теоретически не готовы"(с) В.Шукшин. Решил немного упорядочить журнал, дать общую вводную, описать текущий журнальный…

  • Всё, что могу сказать про...

    ...20-летие ЖЖ: Отсель.