Военное дело просто и вполне доступно здравому уму человека.
Но воевать сложно. К.Клаузевиц.
Давно хотелось написать пост о сложности ведения боевых действий. Можно сказать, что мой путь в интеллектуальном росте начался после книги М.Солонина «22 июня или когда началась Великая отечественная», книги, безусловно ангажированной, но ставящей перед читателем ряд вопросов. Ответы на них она тоже пыталась дать, но в эти ответы к тому времени как-то не верилось. Пришлось начинать поиск самому.
В качестве опорной базы я буду использовать книгу Кузнецова «Большой десант» . Наткнулся на книгу так же благодаря рецензии А.Исаева. Почему именно «Большой десант»? В первую очередь, в ней даны актуальные примеры того, что война сложное и непредсказуемое дело, когда замыслы противника скрыты туманом неизвестности, а, вроде бы, грамотные и своевременные действия сторон приводят к непредсказуемым последствиям. Именно поэтому прав немецкий генерал на русской службе К. Клаузевиц, что военное искусство простое и понятное любому здравомыслящему человеку, но воевать сложно.
Во-вторых, многие мифологемы в ней разбиваются именно немецкой стороной. Так как РККА владела стратегической инициативой, то немецкому командованию приходилось реагировать на выпады противника теми силами и средствами, которые имелись в наличии, что приводило к неоправданным потерям среди наступающих или обороняющих немецких частей. Именно таким решением было использование для удушения Эльтингенского плацдарма быстроходных десантных барж (БДБ), которые для этого снимались с грузовых перевозок по снабжению отрезанной в Крыму 17 армии. Как результат – избиение их советскими ВВС. Всё это очень печально сказалось в следующем году, когда армию Йенеке постигла катастрофа, а столь нужных эвакуационных средств под рукой не было. Так за тактический успех (ликвидация Эльтингенского и Митридаского плацдарма) немецкая армия заплатила гибелью 17 армии.
Таких мифологем разбирается много. Не акцентируясь именно на них, а сквозной подачей фактов. В достоинство книги можно отнести тот факт, что информация подавалась адекватно касательно обеих сторон, с разбором присущих им достоинств и недостатков, но более тёплые интонации в адрес своих, показывали - за какую команду болеет автор. Именно по сквозной подаче фактов я и пробегусь, комментируя те или иные мифологемы. Можно вкратце перечислить их:
1. Разведка доложила точно;
2. Трупами завалили;
3. Техническое превосходство одной из сторон;
4. Дурь комиссарская и командирская;
5. Сводки немецких ассов.
Речь в книге идёт о малоизвестных страницах Великой отечественной войны: Керченско-Эльтигенской десантной операции. Не смотря на свою малую известность это одна из крупнейших десантных операций нашей армии в годы второй мировой войны. Напомню краткую предысторию. Конец 1943 года окончательно обозначил переломный момент в войне, немецкие войска отступали с советской территории, но всё ещё оставались многочисленным, хорошо вооружённым, грамотным и упорным противником, борьба с которым давалась красной армией с большим трудом и тяжёлыми потерями. В связи с поражением на Курской дуге вермахт оставил, удерживаемый для повторного вторжения на Кавказ, Кубанский плацдарм, а 17 армию вывел в Крым. Эвакуация прошла успешно и без особых потерь. Однако начавшееся 24 октября наступление 4-го Украинского фронта прорвало оборону группы армий «А» на реке Молочная и начали стремительное движение к нижнему Днепру и Перекопскому перешейку. Перед германским командованием сразу встал вопрос, что делать с 17 армией в Крыму.
Эрвин Густав Йенеке
Вермахт и Люфтваффе были категорично за эвакуацию. Против был гросс-адмирал Дёниц и Гитлер. Первый опасался, что после оставления Крыма ситуация с черноморским флотом станет патовой, второй опасался падения немецкого престижа, а так же налётов советской дальней авиации на румынские нефтяные месторождения. В конце-концов считал Гитлер – наземные пути для эвакуации отрезаны, а по морю её можно начать в любой момент. И как результат, команда командиру 17 армии Йенеке: удерживать Крым любой ценой. Впрочем, за день до этого совещания генерал-полковник Йенеке уже дал команду на начало операции «Михаэль» - эвакуация началась, и потребовалось много ругани и времени, чтобы он смирился с приказом вышестоящего командования.
Советское командование исходило из того факта, что немцы держаться за полуостров не будут и эвакуация войск начнётся с минуты на минуту. В соответствии с этим войскам Южного фронта ставилась задача ворваться в Крым через Перекоп и Сиваш, а основные силы Северо-кавказского фронта (СКФ) высаживали десанты, которые должны были повиснуть на отступающем противнике. Именно данной постановкой вопроса объясняются многие шероховатости планирования десантных операций. О том, что немецкое командование решило бороться за Крым – стало понятно слишком поздно. Не менее любопытен тот факт, что немецкая радиоразведка потеряла радиостанции штабов СКФ (что послужило основанием считать о резкой сокращении его численности). В наших документах не удалось обнаружить объяснение такому провалу немецкой разведки – соблюдалась обычная дисциплина радиообмена. В итоге десанты у Энтингена и Керчи были для немцев, если и ожидаемы, то без конкретных привязок по времени осуществления и местности применения. И в дальнейшем немецкая разведка регулярно будет обманываться в численности высаженного десанта, что обернётся избиением малочисленной немецкой пехоты, пытающейся сбросить окопавшихся десантников в море.
Бои на Эльтигенском плацдарме 1 ноября.
Как выглядело утро 1 ноября под Эльтигеном глазами противника? Первые донесения о высадки десанта привели командование 5 корпуса, что это очередная разведка боем. Дополнительно на эту мысль наводила высадка у Яныш-Такиля с одного катера. Затем оценка десанта выросла до одного батальона, что тоже не вызвало особого беспокойства…
С рассветом появилась возможность оценить обстановку. Требовалась немедленная контратака, пока десант не привёл себя в порядок. Из имевшихся поблизости соединений лишь вторая рота 1 батальона сохраняла боеспособность. Впрочем, и она успела понести потери, её командир и заместитель выбыли из строя. Полковник Фаульхабер (командир 282 полка) лично возглавил роту и сплотил вокруг неё остатки других подразделений, в том числе остатки орудийных расчётов. Полковник повёл группу по южному берегу Чурбашского озера на северный фланг десанта. Удар поддержали достаточно крупные силы артиллерии и миномётов.
Контратака успеха не имела…
Во второй половине прибыл 46 сапёрный батальон РГК, который бросили в бой в качестве обычной пехоты. Не подготовленные к такой роли сапёры понесли огромные потери. Был ранен и командир батальона капитан Хорн. Сапёры атаковали центральный участок нашей обороны с запада, пытаясь разрезать плацдарм пополам. Их действия и результат произвели тяжкое впечатление на немецкое командование.
Хотя серия контратак не принесла результата и стоила больших потерь, командир 98 дивизии Гарайс не терял оптимизма. Было очевидно, что десант понёс потери и израсходовал значительную часть боеприпасов. Никакие подкрепления и грузы через пролив не подступали. К немцам же, напротив, подходили свежие силы из глубины. Гарайс рассчитывал ночью сбросить десант в море.
Однако к 8 часам стали подходить наши катера с войсками и грузом. Десант, к этому времени прижатый к морю, получил пополнения и к 9 часам вечера отбил потерянную ранее высоту 37,4.
Подводя итоги дня, Гарайс удручённо отметил, что немецкие части за день боёв у Энтингена потеряли третью часть своего состава. Нужно сказать, что немцы в течение дня действовали не лучшим образом, нанося удар в наименее благоприятной местности – по северной части плацдарма. Такой выбор был вызван стремлением защитить Камыш-Бурунский порт.
Для нас день оказался успешнее прошедшей ночи. Немногочисленные части смогли удержать плацдарм. Но этот успех не отменял того факта, что операция пошла не так как планировалось. Однако руководство 18-й армии смотрело в будущее с оптимизмом – сказывалось убеждение, что противник всё равно уходил из Крыма. Ещё утром 1 ноября командир 20-го корпуса получил команду выделить для преследования отходящего противника мобильный отряд с танками и переправить его в ночь на 2 ноября. Отряд должен был двигаться на Феодосию и захватить порт. Но вскоре выяснилось, что до этого ещё очень далеко.
Прекрасный пример того, что гладко на бумаге, да забыли про овраги. Ни советская, ни немецкая разведка не вскрыла реальные замыслы противника, что привело к кардинальному изменению планов проводимой операции. Для десанта и немецких частей это означало продолжительные и жестокие позиционные сражения, которые привели к ликвидации Эльтингенского плацдарма, но не спасли 17 армию от катастрофы 1944 года.
Не менее хорошо показана реакция немецкого командования на десант. Любыми силами и средствами, что есть под руками, пытаться сбросить противника в море. И не важно, что данные силы и средства не соответствуют поставленным задачам – возможно один решительный натиск изменит положение дел, хотя это и приведёт к серьёзным потерям среди атакующих подразделений. Потери, которые будет трудно восстановить. Советских солдат сбросить нахрапом не удалось, но и десант выполнить свои задачи не смог, что привело к закономерной патовой ситуации, когда ни одна из сторон не могла добиться решительных целей, что, однако, привело со временем к ликвидации Эльтигенского плацдарма.
Так что атака нарождающегося плацдарма подручными средствами (часто недостаточными) это есть альфа и омега военного искусства одинакового для обеих сторон. Такая реакция на действия противника, владеющего стратегической инициативой, исходит из логики борьбы, а не из дуроломства и неадеквата командования. Каждый командир мечтает иметь в наличии достаточное количество сил и средств для решительной победы над противником, но воевать он обязан в любом случае и очень часто в неопределённости относительно возможностей противоборствующей стороны.