Начало здесь.
Марксизм – это наложение на идеи Прогресса христианский ценностей, путём обобществления собственности, которое нивелирует паскудное действие ссудного процента в экономике.
Тогда капитализм это наложение на идеи Прогресса иудейских ценностей.
А были ли христианские ценности заложены изначально? Пожалуй, нет. Изначальный марксизм нёс в себе антихристианский заряд ценностей, выдвигая на первый план материалистические идеи Прогресса и Гуманизма, которые начали раскручиваться с эпохи Просвещения. Это время бурления человеческого разума, время бурного развития не только науки и техники, но конструирования представления о современном и будущем человеческом общежитии. Время, которое несло одним народам свет свободы, а другим цепи колониализма. Время, когда хищная поступь капитализма дотянулась до самых удалённых уголков земли, свергая традиции, обрушая устои, провозглашая главной святыней золотого тельца. Но одновременно, это и вера в идеалы гуманизма, поднимающая человека на пьедестал главных ценностей. Именно в это противоречивое время рождался и обретал свою мощь марксизм. Что двигало его создателей: для меня остаётся загадкой. Возможно, стремление облагодетельствовать человечество, или банальное желание быстрее поломать традиции и устои. На это накладывался кризис ортодоксальной еврейской общины, когда в европейскую культуру вливались пассионарные потоки еврейства с их
гремучей смеси из избранности и борьбой за свои права. Где-то приложил руку коварный фининтернационал, увидев в марксизме отличный инструмент для политических манипуляций.
Всё это было, в той или иной пропорции, что даже не имеет смысла озадачиваться, что было первым и более значительным, т.к. именно в такой транскрипции марксизм не имел
решающего преимущества ни где в мире. А если идти по конспирологическому пути, то уже аббревиатура создателей первого в России марксистского кружка группы «Освобождённого труда»:
Плеханов, Игнатов, Засулич, Дейч, Аксельрод – должна
внушить ужас своей кармической безысходностью.
Конечно, первым примером будет катаклизм, произошедший в Российской Империи. Русский мир не принимал капитализм (об этом говорит превалирующий процент социалистов прошедший в учредительное собрание), монархизм уже не отображал дух времени – жаждущий прогресса. Оставался марксизм, но он был слишком холоден и непонятен для большинства крестьянской страны. Здесь-то и произошёл долгий и трудный синтез, когда народ, государство, общество поняли: вот оно наше. Рай божий на земле, но без попов и царя, равенство и братство, но с наукой и техникой заодно. Всё срасталось: не отказываясь от русского духа, получали скатерть самобранку научно-технического прогресса. Именно отсюда танцует занятный вопрос из кинофильма про Чапаева: про большевиков и коммунистов. Тогда крестьяне ещё различали космополитический марксизм, как правило, еврейского облика и большевиков, носителей русского – общинного взгляда на идеи коммунизма. Впрочем, об этом хорошо пишет С.Г.Кара-Мурза в
«Русском коммунизме».
Именно в России выкристаллизовалось такое понимание марксизма, как наложение идеи Прогресса и христианских ценностей, которые, тем не менее, перетекли в атеистическую эпоху СССР, материализовавшись в кодексе строителя
коммунизма.
А что же в других странах?
Можно заметить, что марксизм однозначно популярен в Латинской Америке. Это страны католические, которые сохранили классический догмат христианских ценностей, в отличие от иудоизированных протестантов. Именно там такая формулировка марксизма соответствует действительности. Юго-Восточная Азия к христианству не имеет ни какого отношения (хотя эта
религия там бурно развивается, а Ю.Корею можно считать христианской страной). Однако социальная эволюция этих стран, в первую очередь, благодаря упору на рисовую культуру сельского хозяйства, прошла в специфическом направлении, когда
с древних времён в обществе существовала потребность в коллективном труде, регулировавшимся государственными структурами. Именно эта специфика определяет менталитет этих народов и их взаимоотношение с государством. По этому марксизм,
как носитель идеи Прогресса, хорошо лёг на коллективную матрицу Юго-восточной Азии, но не был носителем христианских ценностей, да и гуманизм Просвещения в нём был изрядно приглушён. Именно по этому это были достаточно жёсткие режимы,
как по действиям, так и по политическим установкам.
В тех же регионах, где общество не имело христианских мировоззрений или коллективной составляющей в эволюционных процессах, эта идеология прошла мимо, не смотря на большие усилия и ресурсы, вложенные в эти регионы. Это иудизированные протестантские страны, Африка, исламские страны. Даже Джамахирия беспокойного полковника Каддафи не есть марксизм, хотя его элементы используются
- там есть исламские ценности, но уже нет идеи Прогресса.
А что говорит марксистская методология. 
